Что должен испытывать человек, проведший большую часть ночи на допросе в контрразведке и все-таки выбравшийся оттуда? Радость, облегчение, усталость? Артур фон Левенхорст был удивлен и заинтригован. Наверное, потому что он бы человеком легкомысленным.
Ощущать-то надо было совсем иные чувства, так как общая обстановка вокруг него складывалась незавидная. Лучший друг был отправлен в ссылку в свое поместье за связь с Сынами Элдерео; в Верейне от чумы погибла младшая сестра и вся ее семья - только это печальное событие и спасло его дражайшую племянницу Оливию, которая, будучи невестой начальника контрразведки графа фон Ригера и одновременно неисправимой бунтаркой и идеалисткой, умудрилась попасть под влияние одного из агентов Сынов. Благородство фон Ригера, "поверившего" в помутнение рассудка невесты от свалившихся на нее несчастий, спасло ей жизнь и свободу, но теперь, конечно, ни о какой свадьбе и речи не было, а Оливия сидела под замком в доме тетки. Сам фон Ригер в обществе не появлялся и ходили слухи, что он то ли ранен, то ли болен*. Если это правда, то радоваться особо было нечему - только благодаря лично Хельмуту донос на Левенхорста обратился против самого доносчика, а история с дуэлью закончилась для Артура без каких-либо последствий. Но сам он нисколько не сомневался, что где-то в недрах архива Серых лежит дело, куда все доносы, отчеты и рапорты о его пьяных разговорах, дурных и хороших поступках ложатся аккуратной стопочкой - так сказать, до поры, до времени. Если вдруг глава подразделения сменится, то, как знать, не решит ли он избавиться от такого сомнительного и проблемного союзника на флагмане, каким  был Левенхорст?

Сегодня в это дело должно было добавиться еще несколько листков.
На днях он провожал домой после дежурства свою помощницу, Шарлотту фон Келлер. По одиночке магам, тем более женщинам, ходить было небезопасно - катастрофа в Верейне и чума вызвали волнения среди горожан, которые приняли обычную для Эренхаста форму - винить во всем магов. Им не повезло оказаться свидетелями стычки между Сынами Элдерео, в которой один из них был тяжело ранен. Спасти его можно было только одним способом - доставить на "Нордшайн", к дежурившему там врачу. В сухом рапорте Серых это звучало бы: "Обманным образом провести на флагманский корабль империи агента мятежников". Кто именно донес о произошедшем в контрразведку, Артур не знал, но подозревал как раз Шарлотту. Она то флиртовала с ним, то требовала равноправия, то обижалась, то исправно работала - и от этой смены настроений Левенхорст ждал чего угодно.
Как бы то ни было, после допроса магом разума воздушника отпустили, не усмотрев в его действия ничего кроме халатности. Но маг обнаружил в его мозгу подправленные воспоминания и извлек их на свет божий, подозревая в тот момент как минимум государственную измену. Измена и правда была, но не совсем та.

Больше шести лет назад, выражаясь сухим языком протокола, он, "старший маг обеспечения ВВС вступил в прелюбодейную связь с замужней гражданкой империи госпожой фон Раух, после чего упомянутая гражданка, являясь магом разума, установила блокировку на порочащие ее воспоминания". В образах, которые лавиной хлынули после того как блок был снят, все было куда живее. И Артур, выходя из здания контрразведки, совсем не к месту широко улыбался. То самое новое, которое хорошо забытое старое, теснило все сложности и проблемы, рисуя в памяти точеный профиль, красивый изгиб обнаженного бедра или прозрачные, будто вобравшие в себя живой огонь свечи, карие глаза.
А ведь он пытался потом за ней ухаживать! Но графиня фон Раух - в скрытых воспоминаниях он звал ее Мэйлин - была так холодна и спокойна, будто это были две разных женщины.

И какого черта, спрашивается, нужно было стирать эти воспоминания? Артур частенько нарушал заповедь Рейно, вступая в связи с замужними женщинами, однако никогда их не афишировал и отходил в сторону, стоило даме сказать, что их роман окончен. Она что же думала, что он начнет хвастать описаниями этих встреч в кругу приятелей? Явится к ее мужу с разоблачениями? Такие предположения злили, и на его щеках начинали ходить желваки. Он прокручивал это в голове раз за разом, меряя длинными шагами улицы, площади и проулки.
В народе говорят, что Рейно бережет дураков и пьяных, только невменяемостью можно объяснить то, что Левенхорст не нарвался на какую-нибудь ночную компанию - мундир воздушника со специфическими нашивками легко выдавал в нем мага. Уже утром он вышел в порт, но вовремя вспомнил, что до завершения проверки он временно отстранен от исполнения обязанностей - поэтому на корабле ему было делать нечего, как и в портовой таверне, где обычно собирались воздушники - он хотел избежать любых вопросов.

Вариант был один - вернуться домой, на съемную квартиру, и сидеть там, цедя вино и медленно пьянея. Хотя больше всего хотелось отправиться к Мэйлин и уже вслух у нее спросить: "Какого черта?!"
Но ведь если женщина уничтожает такого рода воспоминания, то она как раз меньше всего хочет подобного визита. А если он джентльмен, то этот более чем ясный намек следовало понять и принять... Однако оставалось еще одно соображение. Госпожа фон Раух была магом разума, а использование этого вида магии для личных нужд было делом подсудным. Правда, после катастрофы в Верейне и резко сократившегося числа магов гасить искру стали значительно реже, но это все равно могло привести к неприятным последствиям. Не следовало ли предупредить даму о возможных неприятностях?

Так и получилось, что руководствуясь исключительно этим благим намерением, в послеобеденное время, принятое для визитов, Артур Левенхорст стоял у дверей особняка Раухов. В свете она появлялась нечасто, поэтому он не знал ни ее положения, ни жизненной ситуации, во вновь обретенной памяти остался только этот дом.

- Это дом графа фон Рауха? - спросил Левенхорст открывшего ему дверь дворецкого.
Дворецкий окинул посетителя опытным взглядом и слегка поклонился:
- Граф скончался, господин. Дом принадлежит госпоже фон Раух.
- Я попрошу вас передать миледи мою карточку, - Артур протянул слуге визитную карточку, - и сообщить, что я желал бы переговорить с ней по вопросу... - он на секунду замялся, выискивая повод понейтральнее, - связанному с ее профессиональной деятельностью.

* В сюжете на него наслали проклятие культисты Морры. Можем спасти, можем не спасать и сделать рокировочку.